Суворов Александр Васильевич
действительный член Международной академии информатизации при ООН
asuvorov@yandex.ru
Спасибо за всё
11 ноября 2014 в Екатеринбурге прощаются с Владимиром Александровичем Поспеловым, умершим 8 ноября.
В 1990-е годы он был председателем Свердловского Областного Детского Фонда. В 1980-е годы вместе с женой Ниной Олеговной организовал в МЖК (Молодёжном Жилом Комплексе) РазноВозрастный Отряд (РВО), а в 1993 году супруги учредили Свердловский Областной Детский Орден Милосердия. Нина Олеговна стала его президентом. Тогда-то мы и познакомились.
В декабре 1992 года в Москве проходил творческий фестиваль Всероссийского общества глухих, на который пригласили и меня. Мы с мамой были встречены очень радушно, переводить мне вызвалась сама Тамара Ивановна Кузнецова — лучший сурдопереводчик России, председатель Свердловского Областного правления ВОГ. Она захотела посетить Сергиево-Посадский детдом для слепоглухих, а мы с мамой вызвались её туда проводить. Тамара Ивановна приехала на нашу платформу Лось, где мы назначили встречу, за час до назначенного времени, и в ожидании зашла погреться в пристанционный магазинчик. Узнав об этом, мы с мамой ругали её: надо было идти к нам домой, чаем бы напоили.
Прежде чем уехать к себе на Урал, Тамара Ивановна добилась прикрепления к нам с мамой социальной работницы.
Дома Тамара Ивановна всем рассказывала о нас с мамой, в том числе и супругам Поспеловым, как раз учреждавшим Детский орден милосердия. Они пригласили нас с мамой в Екатеринбург, на фестиваль творчества детей-инвалидов «Мы всё можем». На этом фестивале меня посвятили в Рыцари Свердловского Областного Детского Ордена Милосердия.
Тогда мама едва ли не единственный раз в жизни прокатилась туда и обратно в Спальном Вагоне. И третьего июня 1993 в ресторане Дворца Спорта МЖК пышно справили моё сорокалетие...
В июне — июле 1994 супруги Поспеловы возглавили в «Орлёнке», что на Чёрном море под Туапсе, общероссийскую смену общения Детских орденов милосердия Москвы, Екатеринбурга и многих других регионов. В рамках смены организовали Институт Взаимной Человечности (ИВЧ), и мне предложили стать его «ректором». Ну, какой из меня ректор, но лектор — ничего... Я проводил занятия по очереди со всеми классами ИВЧ на тему «Как причёсывать ёжика» — о сложностях общения здоровых и больных детей. Третий класс ИВЧ даже попросил о дополнительном занятии. Через несколько лет моё руководство «Как причёсывать ёжика» было опубликовано в сборнике моих трудов «Разведчик на трудной планете», изданном Свердловским областным Дворцом молодёжи.
Владимир Александрович любил вспоминать, что он в молодости работал вожатым в «Орлёнке». С гордостью причислял себя к орлятской педагогической школе. И РВО в Екатеринбурге организовали на Орлятских принципах.
С 1995 года в помещении РВО я стал останавливаться почти при каждом приезде в Екатеринбург. Тогда, летом 1995, я впервые приехал на смену общения в лагерь «Светлячок» не какого-нибудь, а Полевского завода — в Бажовских местах. Мне разрешили взять с собой послеинсультную маму, которая честно работала в лагере общей бабушкой. Наладить общение на новом месте, где никто тебя не знает, всегда сложно. Первые три дня я страдал от ощущения пустоты. Дети ко мне приглядывались, и такие периоды «пригляеок» очень мучительны... На четвёртый день я заскулил в стихах — и в тот же день плотина рухнула, дети ко мне пошли, общение, по словам Нины Олеговны Поспеловой, стало нарастать лавинообразно. Я написал об этой смене дневник «Большое короткое счастье». Организатором счастья был, разумеется, Владимир Александрович Поспелов. Наезжая из Екатеринбурга, он говорил мне, что организует нашу «красивую жизнь».
В «Светлячке» тоже работал ИВЧ. Я делал там личную стенгазету «Как причёсывать ёжика». В 1996 учил ребят брайлевской грамоте, что вызвало среди них настоящий ажиотаж, и ребята невольно подсказали мне ценнейшие методические приёмы обучения системе Брайля зрячих подростков.
Когда этот ажиотаж только начинался, Нина Олеговна зашла в комнату, где с десяток ребят увлечённо осваивал систему Брайля, и спросила меня:
— Как ты?— Прекрасно! Хорошо сосут!
— Сосут?..
— Ну, да. То, что я умею, у меня сосут.
— Ты для этого и существуешь, — засмеялась Нина Олеговна. И, успокоенная, ушла по своим делам.
Я настолько погружался в ребячью стихию, что Нина Олеговна признавалась, что временами просто не помнила обо мне. Беспокоиться было совершенно не о чем.
Вообще, Поспеловы сумели включить меня в лагерный психолого-педагогический процесс, этот опыт облегчил мне жизнь и работу и в других лагерях. Тем, каким я стал педагогом, я обязан во многом именно Поспеловым. И ректору УРАО (Университета Российской Академии Образования), Борису Михайловичу Бим-Баду, который всегда охотно отпускал меня к Поспеловым в командировки, один раз, в год смерти моей мамы, даже на две лагерные смены подряд. (С Борисом Михайловичем мы дружим почти сорок лет, он много сделал для моего творческого, в том числе психолого-педагогического, роста задолго до Поспеловых, но в Поспеловский период моей жизни он делал это, как ректор, именно отпуская меня в командировки к Поспеловым).
Я приезжал не только в лагеря. Это летом. А в течение учебного года — на «гастроли»: читал лекции в Екатеринбургских ВУЗах, высступал в доме детского творчества, где работала Нина Олеговна, по инициативе Тамары Ивановны — в областном дворце культуры ВОГ, во всех трёх школах глухих. Принимал участие и в акциях Детского фонда, — по кормлению беспризорников.
Несколько раз побывал и в помещении Детского фонда. Насколько помню, помещение это находилось чуть ли не в подвале, очень скромное, тесное, но и его кто-то пытался отобрать, и Тамара Ивановна переводила мне, как Владимир Александрович обсуждал с юристом возможности отстоять занимаемое фондом помещение. Юрист настойчиво советовал упирать на то, что здание, в котором ютится Детский фонд, «не является памятником архитектуры». Мол, нашли, на что зариться.
Мы были на «ты» и по имени, — Володя, Нина. Когда я пытался обсудить итоги прошедшей лагерной смены, Володя иронизировал:
— Разбор полётов?когда речь заходила о его обидчиках, несправедливо критиковавших его работу, грозился:
— Я из него барабан сделаю!
Ну, а как же! Если ничего не путаю, в детстве был в отряде барабанщиков. Что же другое делать ему из обидчиков!
Весёлый, милый толстячок. Приезжая в лагерь, участвовал в ребячьих коллективных творческих делах, потешно плясал на клубной сцене, так что зал ложился от хохота...
С 1994 по 2001 год я ездил на Поспеловские лагерные смены ежегодно. В процежутках — «Гастроли» в Екатеринбург. Тесная была дружба, счастливое время...
Потом и в жизни Поспеловых, и в моей начался другой период. Ну, бывает... Расходятся пути... Нина Олеговна, попадая в командировку в Москву, старалась повидать меня. И Тамара Ивановна тоже. Потом мне сообщили по электронной почте, что Тамара Ивановна умерла 31 марта 2010. Теперь вот и Владимир Александрович...
Не хочется произносить никаких трафаретных слов типа: вечная память, царствие небесное, земля пухом... Перед лицом смерти — немеешь. И только мысленно кланяешься благодарно: спасибо за всё...
А.В.Суворов.10 ноября 2014.